В милиции – реформа. Это уже не обсуждается: закон о полиции вот-вот вступит в силу, задачи поставлены. Но каким путем пойдут внутренние преобразования ведомства, во многом зависит от того, будут ли услышаны голоса профессионалов. Реформа – это ведь еще и шанс сохранить все лучшее, а лучшее из растерянного – вернуть. Опыт кинологии, например, служебного собаководства, о чем пойдет речь в этих заметках.
Тему предложили люди, занимающие особое место в силовых структурах нашей страны. Легендарные люди, если говорить совсем прямо. Во времена своей службы – гроза уголовного мира Ленинграда – Петербурга, многие – боевые офицеры, прошедшие горячие точки, все профессионалы самого высокого класса. Сегодня они – члены региональной общественной организации «Лига ветеранов службы по борьбе с организованной преступностью»: президент лиги генерал-майор милиции в отставке Сергей СИДОРЕНКО, ветераны кинологической службы, эксперт-кинолог 1-й категории подполковник милиции в отставке Валерий ХИВРИЧ и эксперт-кинолог 2-й категории майор милиции в отставке Владимир ЕМЕЛЬЯНОВ, кандидат биологических наук майор милиции в отставке Рамиль БИКИНЕЕВ.

Поощрение к службе

Родилась кинологическая служба в нашем городе, и с самого начала ей придавали особое значение.

Как рассказала газета «Ведомости С.-Петербургского градоначальства», 21 июня 1909 года в три часа дня на Черной речке открылся первый русский питомник для дрессированных собак. Служили молебен, затем здание питомника окропили святой водой. Ленточку при торжественном открытии перерезал основатель Российского общества поощрения собак к полицейской и сторожевой службе, член Государственного совета, шталмейстер Высочайшего двора И. В. Денисов. Среди почетных гостей были князья и прочие родовитые особы, приближенные к царскому двору, депутаты, высокие полицейские чины и прокуроры, редакторы ведущих изданий.

Тот день и считается днем рождения кинологической службы в России.

На счету полицейских, а затем в советское время милицейских собак – задержание тысяч и тысяч опасных преступников, раскрытие преступлений по горячему следу, нахождение пропавших людей и украденных вещей.

Особая страница, конечно же, – война. Собаки-санитары, собаки-подрывники и саперы... Четвероногие бойцы прочесывали местность, обнаруживали «кукушек». Обо всем этом подробно рассказывает Р. Мессер в книге «Милиция осажденного города», изданной еще в 1945 году. На Ленинградском фронте эти животные шли по следу вражеских парашютистов, предупреждали диверсии, ловили ракетчиков. Проводник с собакой пробирался через весь блокадный город, чтобы помочь обнаружить диверсанта, преступника. Вместе они взбирались по замерзшим этажам полупустых домов, вместе разыскивали расхитителей продуктов, бандитов, шпионов.

Служба в горячих точках остается, к сожалению, реальным делом и современных служебных собак. Кроме того, четвероногие бойцы служат на границе, находят взрывчатые вещества и тем самым предупреждают террористические акты, находят наркотики и прочую контрабанду, извлекают людей из-под завалов после природных и техногенных катастроф, спасают утопающих...

Боевой товарищ

Об одной такой героической собаке рассказал генерал Сидоренко. «Работали мы, командированные в Афганистан сотрудники милиции, со 103-й воздушно-десантной дивизией. В зону моей ответственности входили все подступы к столице, Кабулу, – вспоминает Сергей Федорович. – И действовал там саперный батальон, при котором были минно-разыскные собаки. Одна из этих собак, немецкая овчарка Эльза, списанная по ранению, но продолжавшая служить, заслуживает особого внимания. А служили мы с ней все два года, сколько длилась моя командировка.

Честно скажу, я и тогда говорил, что эта собака заслуживает звания Героя. За что? На ее боевом счету – 200 минных полей (она определяла мины и обозначала их своим поведением), 11 фугасов. И еще она спасла никак не меньше десяти человек. Дело было так.

Эльза так была привязана к людям, что, когда ее не брали на боевое задание, старалась выбраться из части и найти нас. Могла сама прийти за тридцать, сорок километров. И вот в один из походов она нашу группу догоняет. Продвигаемся вместе на передовой командный пункт. Ущелье, тропа. Вдруг Эльза рвется вверх, прямо по головам людей, и вперед, разворачивается к нам, застывает и страшно скалит зубы. Оказывается, учуяла растяжку и так нас предупреждает. Смотрим – с двух сторон тропы висят «лимонки», а к ним еще прикреплены тротиловые шашки! Кто первым зацепил бы эту струну – все. Всех бы смело.

Вот что такое настоящая служебная собака. Боевой друг, собой пожертвует ради человека.

Когда заканчивалась моя командировка в Афганистане, мы с Эльзой навестили местное кладбище. Там солдатики сделали маленькую оградку и за ней хоронили собак, которые гибли. Ставили кусок гранита и шлифовали надписи, например: «Минно-разыскная собака Рэкс». Каждая была названа по имени. И эмблема воздушно-десантных войск».

...Потом, в 1993 году, в пору руководства РУБОПом по Санкт-Петербургу и Северо-Западу генерал Сидоренко по своей инициативе ввел в подразделение СОБРа на должности оперуполномоченных офицеров-кинологов. Так впервые в спецназе было создано кинологическое отделение, которое возглавил Владимир Емельянов. И там четвероногие бойцы нашли свое применение.

Уникальный живой прибор

Что же есть в собаке такое, что делает ее очень эффективным бойцом, полицейским, спасателем? Почему, как убеждены мои собеседники, никакая суперсовременная техника не способна заменить это животное?

Дело в особых психофизиологических качествах собаки.

У нее специфический нюх. По микроскопическим частицам животное чует вещество, поиску которого обучено, рассказывает Валерий Хиврич. Специально подготовленный пес его воспринимает, запоминает и идентифицирует. Достаточно даже единичных молекул на кубический сантиметр воздуха. Это уникальные свойства организма, генетически закрепленные и передающиеся по наследству.

Те животные, что прошли отбор по чутью и устойчивости нервной системы, сравнительно легко поддаются подготовке по различным направлениям спецслужб, говорит Рамиль Бикинеев. При взаимопонимании и хороших отношениях с кинологом собака четко выполняет его команды и нередко, рискуя собой, спасает людей.

Собака мужественна. «Идем на задержание – все волнуются, для разрядки пробуют шутить, – рассказывает Владимир Емельянов. – Пес тоже переживает. Но вот звучит команда «Захват!» – и он смело и решительно выходит на задержание».

При этом пес не лезет под пули напролом, а обегает траекторию выстрелов, стараясь выбрать наименее опасный путь. У них определенно есть интеллект, и они мыслят, а не просто действуют на основе инстинкта. Тем не менее только собака жертвует собой ради спасения хозяина, потому что именно она способна на бесконечную преданность и верность, на удивительное умение ждать дни и годы, запечатлевая в памяти единственный дорогой человеческий образ.

В отличие от человека четвероногий полицейский активен в сумеречное и ночное время, не пугается выстрелов и агрессивного поведения нападающих.

Прибавьте ко всему сказанному уникальность российской и конкретно петербургской кинологической школы, которая состоит в том, что готовит животных к работе по нескольким направлениям. Именно универсальность животных поразила однажды в 1990-х годах американских полицейских, увидевших работу ленинградских четвероногих сыщиков. Гости от души аплодировали, когда одна и та же собака сначала задержала «преступника», потом пошла по следу, произвела выборку человека, выборку вещи, затем нашла гильзы, а в довершение еще и обнаружила наркотик.

Кинологическая школа, опыт специалистов – особая ценность. Не каждый человек может стать кинологом. Требуются способности к работе в системе «человек – животное», научные и специальные знания и навыки, обязательно – любовь к собакам и способность выстраивать с ними взаимоотношения. Плохо подготовленный, случайный человек может только навредить делу.

Вот почему важнейшей задачей при реформировании системы МВД мои собеседники называют сбережение и грамотное использование кинологических кадров.

В МВД была собака...

Вы спросите, с чего это вдруг пошла речь о сохранении службы, о сбережении кадров?

А с того, что кинологическая служба милиции сегодня, по выражению Сергея Федоровича Сидоренко, в загоне, в полнейшем развале, что признают и в самом МВД.

Из года в год такое эффективное специальное средство, как служебная собака, применяется все реже. Штат кинологов сокращается. Эти утверждения мои собеседники комментируют цифрами.

При патрульно-постовой службе ОМОНа в нашем городе в течение многих лет были 40 собак. Они содержались в питомнике в Янине, и каждый день по 5 – 7 четвероногих сотрудников выезжали на патрулирование в город.

Бывало, по пятнадцать нарушителей сразу вели под конвоем собаки. Очень опасных преступников ловили, вспоминает В. Хиврич. Один из серийных насильников – к слову, сам милиционер, знающий специфику работы, – с досадой выкрикнул: «Черта с два вы бы меня взяли, если б не ваша псина!..». Теперь в этом подразделении кинологов с собаками нет. Нет их и в районных патрульно-постовых службах, притом что прежде экипажи с кинологами действовали во всех районах и там же были свои питомники.

Даже во вневедомственной охране, отмечают ветераны кинологической службы, сейчас практически нет караульных собак, не говоря уже о животных, способных идти по следу. Хотя, казалось бы, их присутствие там необходимо, ведь нередко группы задержания отделов вневедомственной охраны не застают преступников на местах. Как бы пригодилась специально обученная собака, ведь, как говорят специалисты, работа на острие запахов – как раз для четвероногого сыщика!

В середине 1990-х годов, воспоминают мои собеседники, упразднили кинологическую службу в подразделении ОМОНа, а в новую структуру УМСН (СОБР) не ввели ни одного специалиста-кинолога.

В 2010 году ликвидирована кинологическая служба в метрополитене.

«В МВД была собака, все ее любили, а за лишний кусок мяса взяли и убили – так у нас грустно шутят, – говорят мои собеседники. – Посчитали, видимо, что кормить и содержать собак слишком дорого».

В минувшем декабре, добавляет В. Емельянов, в России сократили еще полторы тысячи кинологов и, соответственно, служебных животных. В марте ожидается следующее сокращение.

Но и там, где кинологи еще сохранились, их не всегда используют самым эффективным образом. Ни оперуполномоченные, ни следователи толком не знают возможностей применения и использования разыскных собак. Кинолога если и вызывают на место происшествия, то не в числе первых, как этого требует, кстати, и положение, объясняет В. Емельянов, а, скорее всего, для галочки – мол, все средства и силы были задействованы. До приезда кинолога следы затаптывают. «Да там только мы ходили, свои сотрудники!» – отвечал такой следователь на упрек прибывшего на место происшествия Емельянова. «А как я псу объясню, что твой след – это твой, а не преступника?!»

Это все оттого, считают ветераны службы, что кинологию не изучают ни в средних, ни в высших милицейских учебных заведениях. Сегодня даже руководители не представляют возможности служебного пса и его проводника.

Постепенное падение профессионализма остающихся на службе кинологов, по словам ветеранов, – еще одна тяжелая проблема.

А делать-то что?

Я задала своим собеседникам один из самых острых и, наверное, неудобных вопросов. Про террористические акты. Удалось бы хоть каких-то из них избежать, если бы в стране сохранялась и грамотно применялась профессиональная эффективная кинологическая служба?

Все ответили утвердительно.

Почему, понятно из того, что уже сказано выше. В силу уникальной способности собаки распознавать запах по мельчайшим, микроскопическим элементам. Мимо натренированного пса невозможно пронести взрывчатку.

А если останавливать преступника на подходе к многолюдным местам, то это значительно снизит количество желающих заявить о себе таким громким образом. Ведь организатор теракта рассчитывает на большое количество жертв и соответствующий общественный резонанс.

И вот последний вопрос. Будут ли услышаны доводы ветеранов питерского РУБОПа реформаторами, которые преобразовывают милицию в полицию, стараясь не только придать службе новое звучание, но и поднять ее работу на качественно иной уровень?

А что для возрождения кинологической службы надо делать, специалистам понятно.

Возможно, создать в МВД кинологическое управление и вместе с ним – подразделения в службах, в регионах.

Обеспечить материально-техническую базу службы, питомников.

Открыть достаточное количество долж-ностей кинологов.

Ввести кинологию как обязательный предмет в учебных заведениях, готовящих специалистов для силовых структур.

Понятно, что для успешных реформ необходимо привлечь к преобразованиям высококлассных специалистов – ветеранов-кинологов, которые еще есть и в стране, и, в частности, в Петербурге.

Эта служба способна эффективно работать в рамках нового закона о полиции.

ФОТО REUTERS
взято отсюда My WebPage